РОДИНА ВОПРЕКИ
1.
Рвался ветер сквозь большие щели
в небесах истерзанной отчизны.
Плакали берёзы. Люди пели
у костра о жизни всё, о жизни.
Утром разошлись, как не встречались.
Всё казалось им, что счастья мало.
И звезда красивая Антарес
в предрассветном небе догорала,
догорала. Таяли в тумане
города, перроны дальних станций.
В Библии написано, в Коране:
«Возлюбите в грязном оборванце
своего Спасителя!» И люди
повторяли роковое имя
родины. А счастье... счастье будет!
«Что стоишь, качаясь, тонкая рябина...»
2.
Как зэка, здесь метели
кипишат на земле!
Стонут в сумерках ели!
Стынет чай на столе!
Воет спятивший ветер!
Гаснет звёздная рать!
Не фонтан в Интернете
вечерок коротать:
то ли Гугл неизбежный,
то ли вирус в сети,
а за окнами снежный
Океан шелестит.
Может, ангел, Шушара,
выбор этот – каприз?
Есть Пекин, и Варшава,
и цветистый Тебриз.
Там от вздоха до вздоха
ветра свежий замес.
Там, возможно, неплохо
только родина здесь.
3.
Хочешь её поругать – ругай,
Хочешь её похвалить – хвали:
лирика сладкая, как нуга,
или безумная, как Дали.
Только не скажет никто: «Нишкни!
Лучше картошку сажай и лук,
лучше скажи, что мы все грешны,
что надоел шепоток и стук.
Вот описать соловьиный хор
или закатную в дымке даль…»
Впрочем, фантазии здесь простор,
мыслям, которых никто не ждал.
Что до Неё, то оставь другим
петь о России, которой нет.
Есть только печка да вой пурги,
плов, что всегда для друзей согрет.
4.
Мне любой привяжите бантик,
жить на родине – дело чести.
Кто-то скажет: «Да ты романтик!»
«Мазохистом» другой окрестит.
Человеку совсем не хлеба
надо, но синевы и света.
Я врастаю корнями в небо
на несчастной земле вот этой.
Здесь дожди навсегда отвесны,
сосны звонкие вертикальны.
Здесь унылы, как вьюги, песни,
и глаза у людей печальны.
Тем узорчатый выше терем,
чем наглее хозяев сила.
Только здесь мне даны по вере:
мир, и женщина, и могила.
5.
Жёнушка, ангел, ну что нам Израиля
рай недоступный, фалафель, жара,
чуждого мира заумные правила?..
Правда, смешно же – сползёт кожура.
То-то же будет на ужин картошечка.
Белые сумерки в мутном окне,
дикой метелицы быстрого почерка
бег по снегов голубой целине!
Славно закусим солёным огурчиком.
Помнится, деды разбили фашизм,
а в телевизоре всё ещё Гурченко...
О, как серьёзно нам верится в жизнь!
6.
Я тесные люблю и неуютные
вагончики зелёные, плацкартные,
где за окном проносятся безлюдные
российские равнины благодатные.
Пусть грязно, тяжело и оскорбительно
для чувства эстетического нежного,
зато чаёк заварен восхитительно
на фоне леса снежного, безбрежного.
А тут как раз картошка и огурчики,
что взяли мы в Мичуринске на станции.
Серьёзный разговор теперь попутчики
затеют о судьбе пропащей нации.
Мол, что ещё теперь у нас имеется
на этом вот пути исконно совестном,
пока во тьме позёмка злая стелется
за уходящим в будущее поездом?
Просмотров 
Другие новости по теме:
 Сергей Аствацатуров - Часть 9. Вот что поняли мы |  Игорь Тагильцев - Здесь |  Солдатов Михаил - Сон |  Александр Семов - Прекратим же длинную воин череду! |  Ирина Федосеева - Судьбе... |  Сергей Аствацатуров - Часть 4. Ненужные книги |
