Мария Двинская

Аннотация

Впечатления о книге:  

Жан Батист Мольер перевод: Владимир Сергеевич Лихачев

Аннотация

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

Весьма многие возмущались сначала настоящей комедией, но смеявшиеся были на ее стороне, и все недоброе, что о ней говорилось, не могло воспрепятствовать ее успеху, вполне меня удовлетворяющему. Я знаю, что теперь, когда я отдаю пьесу в печать, все ждут от меня какого-нибудь предисловия в ответ критикам или в оправдание своего произведения. Без всякого сомнения, я достаточно признателен всем лицам, хвалившим меня, чтобы считать себя обязанным отстаивать их мнение против суда других. Но оказывается, что большинство доводов, какие я имел привести по этому случаю, находится в рассуждении, изложенном мною в виде разговора, и с которым я еще не знаю, что сделать.
Мысль об этой беседе или, если хотите, об этой маленькой комедии пришла мне в голову после двух-трех первых представлений пьесы.
Я рассказал о своем намерении, находясь вечером в одном доме, и тотчас одна выдающаяся личность, ум которой достаточно известен в свете и которая оказывает мне честь любить меня, нашла проект настолько удачным, что не только просила меня о его разработке, но даже приложила сама к нему руки. Я был удивлен, когда через два дня это лицо показало мне все дело поконченным; оно было выполнено, правда, более изящно и остроумно, чем я мог это сделать, но я нашел здесь отзывы, чересчур лестные для меня, и боялся, поставив пьесу на нашем театре, подвергнуться обвинению в выклянчиваньи расточаемых мне тут похвал. Как бы то ни было, это помешало мне, по некоторым соображениям, окончить начатый мной раньше набросок. Между тем столько людей беспрестанно торопят меня это сделать, что я просто не знаю, как и быть. Мое недоумение и является причиной, что я не помещаю совсем в предисловии того, что появится в "Критике на "Школу жен"", если я только
решусь ее выпустить в свет. Если же суждено этому случиться, то, повторяю, это будет сделано лишь в отмщение публике за оскорбление нежной чувствительности некоторых особ. Что же меня касается, то я считаю себя достаточно отомщенным успехом своей комедии и желаю, чтобы все пьесы, какие я напишу, были критикуемы так же, как настоящая, лишь бы все прочее оставалось по-прежнему.

Впечатления о книге:  

Лучана Литтиццетто перевод: О. Ткаченко   Елена Борисовна Дмитриева   Я. Арькова   Е. Кислова   Н. Белкина   М. Ларина   Е. Зиновьева   Н. Кроткова   Е. Сайгафарова

Аннотация

«Шокирующе откровенно, цинично, эпатажно!» — возмутятся одни. «Блестяще остроумно, точно подмечено, изящно!» — возразят им другие. «Потрясающе смешно, ни на что не похоже, искрометно!» — воскликнут третьи. И… все будут правы. Потому что, уважаемый читатель, только истинный бестселлер не оставляет никого равнодушным: ни мужчин (о дорогие сыновья Адама, эта восхитительная книга — лучшее на свете пособие по изучению прекрасного пола), ни женщин (милые дамы, приготовьте платочки, без слез — от смеха! — не выйдет).
Лучану Литтиццетто — суперзвезду телевидения, неподражаемую шоувумен, очаровательнейшую и остроумнейшую из женщин — обожают итальянцы всех возрастов. Ее фантастическая популярность теледивы сравнима лишь с ее же популярностью писательницы, автора изумительных коротких рассказов, с которыми, по счастью, теперь можем познакомиться и мы.
Читайте, наслаждайтесь и делайте правильный выбор!

Впечатления о книге:  

Жан Батист Мольер перевод: Владимир Сергеевич Лихачев

Аннотация

ПРЕДИСЛОВИЕ К "ТАРТЮФУ",НАПИСАННОЕ МОЛЬЕРОМ
Вот комедия, которая наделала много шума, была долго под запретом.Люди, которые в ней выведены, показали, что во Франции они сильнее всех,кого я выводил до сих пор. Маркизы, жеманницы, рогоносцы, доктора - все они кротко претерпели свою участь, когда их выводили на сцену, делали вид, что их забавляет списанная с них картина. Но лицемеры не желали претерпеть
насмешек; они сначала осердились и нашли странным, как мог я возыметь смелость вывести на сцену их ужимки и высмеять то, чему предается столь много добрых людей. Этого греха они не могли мне простить и ополчились скопом на мою комедию с ужасающею яростью. Они побоялись напасть на нее с той же стороны, с которой она их задела; они - хорошие политики и понимают жизнь достаточно хорошо, чтобы столь неосмотрительно выворотить дно своей души. По своей похвальной манере они прикрыли свои интересы благочестием; из своего дела сделали Божье дело. "Тартюф", по их толкованию, оскорбляет благочестие; он с начала до конца наполнен гнусностями, и в нем нет строчки, которая не заслуживала бы костра. Все слоги и буквы в нем преступны; каждый взгляд, каждое движение головой, каждый шаг вправо или влево скрывают в себе тайны, которые оказывается возможным истолковать в мое обвинение.

Впечатления о книге: