Весь центр перекрыт.
Да здравствует такси!
Салют. Парад. Весна.
Ура московским пробкам!
Нежданно повезло –
не смела и просить –
ещё побыть с тобой.
Ты трезвый и холодный,
а я опять пьяна, а я тебя…
Молчу.
На тормоз жмёт таксист,
и я качусь налево,
к склонённой голове,
к поникшему плечу.
Налево путь закрыт –
парад идет, наверно.
Идет весенний дождь,
горит Кузнецкий мост,
но мы не жжём мостов,
мы знаем, чем рискуем.
Держу себя в руках.
Незаданный вопрос,
немой ответ… Конец
поездки неминуем.
Ты знаешь, я тебя…
Ловлю усталый взгляд.
Я выйду здесь. Пока.
Тебе на кольцевую,
где жёлтые такси,
как бабочки, летят
на яркие огни
рекламных поцелуев.
27 апреля 2012
ТРЕТЬЯ ВЕСНА
...да просто понимаю, что люблю
что минус не меняется на плюс
что не проходит и не переходит
что не к лицу, не к месту, не по моде
что не по летам и не по чинам
что лучше было б и не начинать
не в этой жизни и не в этом сне
а в этой оба счастливы вполне
не вместе и не врозь, а параллельно
в отдельных комфортабелных вселенных
с взаимных притяжением борясь
намеренно утрачиваем связь...
19 апреля 2012
В НЕБО
улетает в небо змей бумажный
остаемся мы – держать удар
с переменой мест у нас неважно
с переменой лиц – совсем беда
перемены хуже, чем измена
о которой можно и забыть
невозможно, сделав шаг неверный,
попросить прощенья у судьбы
невозможно в небо вслед за змеем
полететь, оковами звеня
мы летать без крыльев не умеем
и любить не можем без вранья
Весь центр перекрыт.
Да здравствует такси!
Салют. Парад. Весна.
Ура московским пробкам!
Нежданно повезло –
не смела и просить –
ещё побыть с тобой.
Ты трезвый и холодный,
а я опять пьяна, а я тебя…
Молчу.
На тормоз жмёт таксист,
и я качусь налево,
к склонённой голове,
к поникшему плечу.
Налево путь закрыт –
парад идет, наверно.
Идет весенний дождь,
горит Кузнецкий мост,
но мы не жжём мостов,
мы знаем, чем рискуем.
Держу себя в руках.
Незаданный вопрос,
немой ответ… Конец
поездки неминуем.
Ты знаешь, я тебя…
Ловлю усталый взгляд.
Я выйду здесь. Пока.
Тебе на кольцевую,
где жёлтые такси,
как бабочки, летят
на яркие огни
рекламных поцелуев.
27 апреля 2012
ТРЕТЬЯ ВЕСНА
...да просто понимаю, что люблю
что минус не меняется на плюс
что не проходит и не переходит
что не к лицу, не к месту, не по моде
что не по летам и не по чинам
что лучше было б и не начинать
не в этой жизни и не в этом сне
а в этой оба счастливы вполне
не вместе и не врозь, а параллельно
в отдельных комфортабелных вселенных
с взаимных притяжением борясь
намеренно утрачиваем связь...
19 апреля 2012
В НЕБО
улетает в небо змей бумажный
остаемся мы – держать удар
с переменой мест у нас неважно
с переменой лиц – совсем беда
перемены хуже, чем измена
о которой можно и забыть
невозможно, сделав шаг неверный,
попросить прощенья у судьбы
невозможно в небо вслед за змеем
полететь, оковами звеня
мы летать без крыльев не умеем
и любить не можем без вранья
Возвращается тоска, возвращается
Ложкой дегтя да хандрой до безумия.
Должен счастлив быть - душа все же мается,
Беспокойны сны мои в полнолуние.
Заблудился ветер теплый в тумане дней
Не доносит ветер струн звонких перебор.
Отпустить бы мне на волю лихих коней,
На асфальт мелком "ЛЮБЛЮ" - пусть судачит двор.
Но молчит душа - ни слез, ни отчаянья,
Не идет строка, чтоб оду Любви сложить.
Коль любовь пошла в размен - без терзания,
Стоит ли стихом мешать ей устроить жизнь?
Мне в полсилы петь, что жить на две родины,
А любить, так не таясь от людской молвы.
Встреч запретных вкус не радует вроде бы,
И измены хмель не закружит головы.
Эпилог: тебе - очаг, мне смирение.
Хочешь - Богу пой хвалу, хочешь - плачь тайком.
Заебали все стихи-откровения..
Замерла без строк рука над пустым листом..
Возвращается тоска, возвращается
Ложкой дегтя да хандрой до безумия.
Должен счастлив быть - душа все же мается,
Беспокойны сны мои в полнолуние.
Заблудился ветер теплый в тумане дней
Не доносит ветер струн звонких перебор.
Отпустить бы мне на волю лихих коней,
На асфальт мелком "ЛЮБЛЮ" - пусть судачит двор.
Но молчит душа - ни слез, ни отчаянья,
Не идет строка, чтоб оду Любви сложить.
Коль любовь пошла в размен - без терзания,
Стоит ли стихом мешать ей устроить жизнь?
Мне в полсилы петь, что жить на две родины,
А любить, так не таясь от людской молвы.
Встреч запретных вкус не радует вроде бы,
И измены хмель не закружит головы.
Эпилог: тебе - очаг, мне смирение.
Хочешь - Богу пой хвалу, хочешь - плачь тайком.
Заебали все стихи-откровения..
Замерла без строк рука над пустым листом..
За каким углом ты прячешься, счастье?..
Долгих зим тоской заморожено сердце..
Оно бьется отдельно, без моего участия..
И вся жизнь моя ожиданием мерится.
Разбивая память - на быль и небыль,
Я ищу себя в чьих-то силуэтах..
Я упорно глотаю черное небо,
И мечтаю быть на других планетах..
Километры часов не изменят боли.
Не поднимется с щек на глаза слеза..
И не даст ни шанса, ни лучшей роли
Это гордое время..не свернет назад...
Я общалась с фантомами из сновидений.
И они забирали меня с собой.
Я чертила схемы больных видений..
А они приводили меня домой.
Я искала свой адрес, звала своих близких
И не слышала их дорогих голосов..
Я рыдала во сне, обнимая мишку..
И ждала.. лишь ждала - добрых маминых слов..
Я звонила в детство, но цифры стерлись..
Я писала письма песком на ветрах..
И читала дождям без названия повесть
О сиротской мечте, с пистолетом в руках...
Мы ничего доподлинно не знаем о себе:
О войнах, о любви и даже о своих истоках.
Искусно прячемся за коконами лжи,
Подкоркой понимая: жизнь жестока.
Мы проповедуем с Христова Воскресенья
Простую мысль: ложь только во спасенье…
Публично принимаем мы послания пророков,
Чтоб обуздать в других энергию порока.
Свою свободу лгать, при том, ревниво охраняя,
Доводим близких и далеких нам до края.
Не можем мы, открыв неискренности краны,
Принять как истину: ложь всем наносит раны.
Под речи длинные и умные о благе нации
Ложь привела нас к риску гибели цивилизации…
Заворачиваясь в листву,
поседелую от дождя,
шепчет горлица: я живу,
даже если дышать нельзя.
Крепнет ветер – жасминовый чай.
Птицы мёртвые на плечах
у вождя араваки.
Море с горлицей
спорит-ссорится…
2
Выгорают слова, как волосы
под линзой солнечной.
Море смывает с гор лица
онемелых людей, птиц ли.
И уносит пассат листья,
и глоток за глотком длится
гибель твоя. Остра спица
в колесе…
3
Слышишь, катится по камням
колесница:
не хранят тебя, не хранят,
но снится –
шепчет горлица: «я живу!»
Наяву скажи, наяву…
4
Наяву только линзы хрупки,
как птенцы, как слова-скорлупки.
Всё – видение маяка,
бездна радостна и близка.
Крутит-кружится без лица
